Общество,
28.10.2016 14:17
Геннадий Бахарев: Когда человек хочет видеть - он видит
Коренной симферополец Геннадий Бахарев возглавил администрацию столицы Крыма в 2014 году, но стаж его муниципальной службы немал.
Во время переходного периода столица Крыма была одним из самых активно развивающихся регионов полуострова и таковой остается на сегодняшний день. Первый генплан в крымских поселениях был принят именно в Симферополе. Большинство инвесторов заинтересованы в том, чтобы открыть бизнес именно в столице.
Нам он честно рассказал о том, почему борьба со стихийной торговлей еще не закончена, когда в столице начнутся сносы самостроев, и что мешало принятию генерального плана города.
- Два года Крым в составе России, что за это время изменилось в его столице?
- Когда человек хочет видеть перемены — он их видит, когда же не хочет, то рядом с ним будут происходить тектонические встряски — он и не заметит. А если ты участвуешь в этих переменах, то будешь за них переживать. Мы, в подходах к изменениям, в реализации плана социально-экономического развития добились системности и планомерности. Если мы начнем вспоминать, какие у нас были дороги в 2014 году, то увидим, что в сравнении с нынешними, это небо и земля. При этом все понимают, что глобального прорыва в этой сфере мы не сделали, поскольку занимались, прежде всего, магистралями, дублирующими проездами. В этом году мы приводили в порядок межквартальные дороги, дворовые проезды. Такого вообще никто никогда не делал в украинский период.
Разительные перемены связаны и с тем, что мы вошли в другое информационное, правовое, валютное поле. Гривну мы уже с трудом вспомним, да и я позабыл, как она выглядит. Другие регионы России не в таких условиях, как мы. У нас все по-особенному, переходный период у нас завершится только тогда, когда пройдут выборы в Государственную думу. Сейчас множество нюансов связано с тем, что федеральные законы так прописаны, что для нас они не подходят, без своих депутатов в ГД мы ничего не сделаем.
Многое изменилось в отношении общественности к процессам, происходящим в городской черте. А это серьёзный шаг к реализации идеи прозрачной и эффективной власти. Мы постоянно общаемся со всеми неравнодушными к судьбе города. Это дает результаты. Как пример, когда мы только вернулись в состав России, процент договоров на вывоз бытовых отходов был всего 24%, сейчас же — 80 и выше. Люди все-таки понимают, что они здесь живут, что за вывоз результатов своей жизнедеятельности надо платить, что нельзя захламлять окружающую среду. Не все до этого дошли, но перелом психологии идет, люди понимают, что это общая проблема. Конечно, вопросы остаются: мы центр, мы столица, и помимо того, что сюда стекается сторонняя рабочая сила, и окрестные жители норовят загрузить столичную инфраструктуру.
Перемены невозможны без достойного уровня образования. Вместе с Санкт-Петербургом, который нам очень сильно помогает, мы в первую очередь занялись ростом квалификации наших учителей, изменив подход к общему образовательному процессу в городе, и я этому рад.
Мы построили два модульных детских садика. За прошедшие десятилетия в Симферополе никто не вводил в эксплуатацию дошкольные детские учреждения, их только разворовывали. Конечно же, планируем решить проблему с детскими садами в целом. Я намеренно не называю сроки, поскольку здесь нам самим не справиться, а отвечать за федеральный центр и республику — не могу. Своими же силами планируем в следующем году поднять два детских садика, а в этом году успеть еще один. Пусть, не так быстро, как хочется, но все же планомерное строительство и введение в эксплуатацию детских садов идет.
Во всех направлениях деятельности: благоустройству, санитарии, социальный сфере, туристической, увековечиванию и восстановлению исторической справедливости — везде видна работа. Мы только в начале пути, ведь два года в новых условиях — это вообще ничего.
- Симферополь первым среди крымских городов принял генплан. Насколько известно, вокруг этого документа была масса споров, подковерной борьбы. Легко «поддался» документ?
- Много предлагалось идей, где-то правильных, где-то космического масштаба. Генплан мы действительно приняли первыми, причем с достаточно большим отрывом от других муниципалитетов. Мы столица, нам удалось это сделать. Хотя, честно скажу, очень большое противоборство и противостояние встретили. Речь идет не об общественности и горожанах. Мы долго вели дискуссию, чтобы обсудить с нашими жителями насущные вопросы. Да, были не совсем адекватные предложения по сносу строений, по разного вида застройкам, по зонированию, расширению, строительству жилья. Разногласия и разночтения, в конце концов, мы урегулировали, и это нужно было делать, поскольку генплан - основной документ развития города, по которому нам придется жить не одно десятилетие.
А предварительно мы провели полную инвентаризацию земель. ничего подобного наши муниципалитеты еще не делали. Мы уже понимаем, где и кто какой участок имеет, кто за это платит в казну, кто жульничает. Мы приняли правила землепользования и застройки. Документ, который необходим для работы. Эта череда градостроительных актов дала возможность выходить на реализацию инвестпроектов, объектов строительства в рамках федерально-целевых программ.
Но, весь перечень документов еще не до конца разработан. Отсрочили применение и генплана, поскольку нам надо принять модель центральной части города. Это обязательно, поскольку здесь очень важная зона развития. Также, пока не приняли планировку улично-дорожной сети. Все это завершим в этом году. А уже в следующем не будем отличаться в правовом поле от главных городов Российской Федерации.
- Много ли желающих вложить свои инвестиции в Симферополь?
- Симферополь занимает по общему объёму инвестиций в Крыму первое место: более половины всех инвесторов здесь. 58 организаций решили вложить свои средства в городские объекты, подписано 39 договоров, остальные в процессе рассмотрения или подписания. Объем инвестиций — около 20 миллиардов рублей, но это в прогнозируемом будущем, поскольку некоторые инвестиционные проекты расписаны на десятилетие.
Да, и сразу говорю как есть: иностранных инвесторов у нас нет. Очень много приходило, но, скорее всего, не боязнь рисков, а неуверенность в завершении процесса сыграла свою роль. Мы честно всем рассказываем, что у нас есть проблемы с логистикой, есть определенные ограничения с энергоресурсами, с газом, водой и так далее. Наверное, пока люди не созрели и не готовы. Хотя переговоры ведутся и сейчас они не остановлены.
- Один из самых тяжелых периодов российского Симферополя — блэкаут. Как столица его пережила?
- В целом хорошо, а оценили нас на «отлично». Мы заняли первое место среди крымских муниципальных образований по минимизации последствий энергетической агрессии. Были моменты, когда нужно было принимать решения в режиме реального времени, чуть ли не каждый час. Нам приходилось буквально вручную регулировать и распределять электроэнергию, ведь город потребляет 200 мегаватт, а нам выделяли 54. При этом нельзя было останавливать предприятия, которые занимаются безостановочным циклом работ, больницы, тех, кто обеспечивал нашу продовольственную безопасность. Это было сложно, всё преодолели. В тот период руководитель «Горэнерго» не справился, поменяли его на более опытного человека.
Я думаю, что из ситуации удалось выйти с минимальными потерями для населения. Мы всегда делали акцент на потребности людей. Где-то приходилось ограничивать бизнес, понимая, что это зима, людям нужно тепло, промышленность немного ограничивали. Но это в прошлом, и тот опыт, который мы заработали за этот период, неоценим, мы готовы к самым серьёзным ограничениям со стороны. Я согласен с главой республики, что сейчас Крым способен прорвать любую блокаду. Нам перекрывали воду, электроэнергию, продукты, транспорт и всё, что могли. Осталось только купол поставить. Мы готовы ко всему, система автономна, сейчас мы уже в других условиях.
- В Симферополе восстановили памятник Екатерине II, открыли памятник «вежливым людям», что дальше?
- На повестке дня памятник «ополчению всех времен». Лично считаю, что крымское ополчение сыграло одну из ключевых ролей в марте 2014 года. Увековечим. Этот русский дух, который присущ только нашим людям. Народная инициатива — наше оружие, против которого устоять просто невозможно. Мы установим монумент возле Совета министров Крыма, там уже есть закладной камень. Конкурс провели, есть эскизы, есть понимание, где мы будем брать финансирование. Есть задумки установить памятник Александру Невскому, открыть несколько мемориальных досок. Я за то, чтобы мы на территории города сохраняли память о пережитом, утвердили ее и знаками, и монументами, и мемориальными досками. Все это нужно.
- В столице не единожды украинские патриоты-вандалы разрисовывали символикой сопредельного государства те или иные объекты. Вот, недавно памятник украинскому поэту Тарасу Шевченко раскрасили. Как сейчас обстоят дела с подобными проявлениями «патриотизма»?
- В конце августа на Украине проходили государственные праздники, связанные с Днем независимости. В Симферополе не было ни одного факта «патриотического вандализма». Да, ранее, были разукрашен в цвета украинского флага памятник Тарасу Шевченко. Мы просто установили следящую видеокамеру. Таким же образом действовали, когда знак на въезде в Симферополь разрисовали. Ставим камеры и об этом публично говорим. Причем камеры в свободном доступе, а есть и те, о которых не говорим, причём с высоким разрешением. В те дни мы ждали провокаций, и нас предупреждали, что памятник Екатерине II, который мы недавно открыли, вандалы собираются испортить. Учитывая все это, ввели физическую охрану — казаков. Но сознание меняется. Мы раньше часто встречали проявления «украинского патриотизма», но сейчас это единичные случаи. Не знаю, может кто-то сейчас изредка выпьет и начинается эта натужная ностальгия.
- Со стихийной торговлей в столице полуострова борются?
- Как только начинали работать в администрации, мы провели анализ, и я скажу, что в среднем, по количеству торговых площадей на душу населения, мы превышали общероссийские показатели в три-четыре раза. По сути, у нас город был палаточно-торгово-ларечный. Какие-то киоски, хибарки, в которых нет ни культуры обслуживания, ни эстетики, не безопасности, ни санитарного контроля. Естественно, мы навели порядок, у нас были сносы, убрали много псевдо-ярмарок, но при этом восстановили ярмарки выходного дня, где продаются продукты питания. Это то, что нужно людям. А шмотье «трехкопеечное» уходит в прошлое. Думаю, осталось несколько лет до того, как нам дадут возможность, и мы перенесем все рынки за пределы города. А со стихийной торговлей можно бороться только тогда, когда нет спроса. Если люди не будут покупать, то, что продается с земли, что не сертифицировано, непонятного происхождения... Не будет покупателя, и стихийная торговля сама уйдет. Я не понимаю, почему люди берут «с пола» продукты по ценам, дороже, чем на рынках или магазинах? Может это привычка, леность мышления, домой идешь — по пути купил?
- Одно из проклятий Крыма в целом и Симферополя в частности — самовольные постройки. Как в столице с этим воюют?
- У нас создана комиссия по выявлению и предложению под снос самовольных строений. Последовательность действий проста: комиссия на местах определяет самовольные строения, подает предложения в Совет министров, который выносит решение, а мы — сносим. Почему не видно результатов? Есть определенные условия, связанные с курортным сезоном, но как говорил глава республики — придет осень, и мы этим займемся. Конечно, я не хотел бы никого пугать: мы в любом случае будем соблюдать закон, но незаконных строений в городе быть не должно.
У Собянина в Москве немного другая ситуация: сносы проходят вокруг станций метро, где собраны ларьки, а у нас подобные объекты точечно распределены по всему городу. Но, все равно, будем бороться. Закон для всех, не нужно создавать проблем окружающим. Один человек будет зарабатывать деньги, а сто человек вокруг него будут страдать? Такого не будет.
- Что вам запомнилось в период возвращения Крыма в состав России, какова ваша роль в этом?
- Я тогда занимал государственную должность. В четыре утра позвонили из силовых структур и сказали, что основные здания органов власти - Верховная рада и Совет министров - захвачены. Я спросил: кто захватил? Ответили, что не знают. Но буквально через несколько минут позвонили: «Свои, российский флаг подняли». Я сразу выехал в город. Везде стоит оцепление, пустые улицы, перекрытые дороги. Это сильно запомнилось. Потом мы пошли в Совмин, где нас собрал Сергей Валерьевич (Аксенов — ред.), ставил задачи. Надо было сохранить контроль над городом. Запомнились спокойные глаза ребят - «вежливых людей».
А моя роль... Когда принимались ключевые решения по проведению референдума, из муниципалов находилось в зале только я и двое моих коллег и около 50 депутатов.
- Тревога была, что не получится?
- Была тревога, когда радикально настроенные граждане 26 февраля штурмовали Верховный Совет республики. Когда они ворвались, мы как раз были внизу, на первом этаже. Они выломали двери, в руках у них были флаги, а древка — заточены. Ну, хорошо, с нами был «Беркут». Но было жутковато. Слава Богу, что все обошлось без жертв.
Во время переходного периода столица Крыма была одним из самых активно развивающихся регионов полуострова и таковой остается на сегодняшний день. Первый генплан в крымских поселениях был принят именно в Симферополе. Большинство инвесторов заинтересованы в том, чтобы открыть бизнес именно в столице.
Нам он честно рассказал о том, почему борьба со стихийной торговлей еще не закончена, когда в столице начнутся сносы самостроев, и что мешало принятию генерального плана города.
- Два года Крым в составе России, что за это время изменилось в его столице?
- Когда человек хочет видеть перемены — он их видит, когда же не хочет, то рядом с ним будут происходить тектонические встряски — он и не заметит. А если ты участвуешь в этих переменах, то будешь за них переживать. Мы, в подходах к изменениям, в реализации плана социально-экономического развития добились системности и планомерности. Если мы начнем вспоминать, какие у нас были дороги в 2014 году, то увидим, что в сравнении с нынешними, это небо и земля. При этом все понимают, что глобального прорыва в этой сфере мы не сделали, поскольку занимались, прежде всего, магистралями, дублирующими проездами. В этом году мы приводили в порядок межквартальные дороги, дворовые проезды. Такого вообще никто никогда не делал в украинский период.
Разительные перемены связаны и с тем, что мы вошли в другое информационное, правовое, валютное поле. Гривну мы уже с трудом вспомним, да и я позабыл, как она выглядит. Другие регионы России не в таких условиях, как мы. У нас все по-особенному, переходный период у нас завершится только тогда, когда пройдут выборы в Государственную думу. Сейчас множество нюансов связано с тем, что федеральные законы так прописаны, что для нас они не подходят, без своих депутатов в ГД мы ничего не сделаем.
Многое изменилось в отношении общественности к процессам, происходящим в городской черте. А это серьёзный шаг к реализации идеи прозрачной и эффективной власти. Мы постоянно общаемся со всеми неравнодушными к судьбе города. Это дает результаты. Как пример, когда мы только вернулись в состав России, процент договоров на вывоз бытовых отходов был всего 24%, сейчас же — 80 и выше. Люди все-таки понимают, что они здесь живут, что за вывоз результатов своей жизнедеятельности надо платить, что нельзя захламлять окружающую среду. Не все до этого дошли, но перелом психологии идет, люди понимают, что это общая проблема. Конечно, вопросы остаются: мы центр, мы столица, и помимо того, что сюда стекается сторонняя рабочая сила, и окрестные жители норовят загрузить столичную инфраструктуру.
Перемены невозможны без достойного уровня образования. Вместе с Санкт-Петербургом, который нам очень сильно помогает, мы в первую очередь занялись ростом квалификации наших учителей, изменив подход к общему образовательному процессу в городе, и я этому рад.
Мы построили два модульных детских садика. За прошедшие десятилетия в Симферополе никто не вводил в эксплуатацию дошкольные детские учреждения, их только разворовывали. Конечно же, планируем решить проблему с детскими садами в целом. Я намеренно не называю сроки, поскольку здесь нам самим не справиться, а отвечать за федеральный центр и республику — не могу. Своими же силами планируем в следующем году поднять два детских садика, а в этом году успеть еще один. Пусть, не так быстро, как хочется, но все же планомерное строительство и введение в эксплуатацию детских садов идет.
Во всех направлениях деятельности: благоустройству, санитарии, социальный сфере, туристической, увековечиванию и восстановлению исторической справедливости — везде видна работа. Мы только в начале пути, ведь два года в новых условиях — это вообще ничего.
- Симферополь первым среди крымских городов принял генплан. Насколько известно, вокруг этого документа была масса споров, подковерной борьбы. Легко «поддался» документ?
- Много предлагалось идей, где-то правильных, где-то космического масштаба. Генплан мы действительно приняли первыми, причем с достаточно большим отрывом от других муниципалитетов. Мы столица, нам удалось это сделать. Хотя, честно скажу, очень большое противоборство и противостояние встретили. Речь идет не об общественности и горожанах. Мы долго вели дискуссию, чтобы обсудить с нашими жителями насущные вопросы. Да, были не совсем адекватные предложения по сносу строений, по разного вида застройкам, по зонированию, расширению, строительству жилья. Разногласия и разночтения, в конце концов, мы урегулировали, и это нужно было делать, поскольку генплан - основной документ развития города, по которому нам придется жить не одно десятилетие.
А предварительно мы провели полную инвентаризацию земель. ничего подобного наши муниципалитеты еще не делали. Мы уже понимаем, где и кто какой участок имеет, кто за это платит в казну, кто жульничает. Мы приняли правила землепользования и застройки. Документ, который необходим для работы. Эта череда градостроительных актов дала возможность выходить на реализацию инвестпроектов, объектов строительства в рамках федерально-целевых программ.
Но, весь перечень документов еще не до конца разработан. Отсрочили применение и генплана, поскольку нам надо принять модель центральной части города. Это обязательно, поскольку здесь очень важная зона развития. Также, пока не приняли планировку улично-дорожной сети. Все это завершим в этом году. А уже в следующем не будем отличаться в правовом поле от главных городов Российской Федерации.
- Много ли желающих вложить свои инвестиции в Симферополь?
- Симферополь занимает по общему объёму инвестиций в Крыму первое место: более половины всех инвесторов здесь. 58 организаций решили вложить свои средства в городские объекты, подписано 39 договоров, остальные в процессе рассмотрения или подписания. Объем инвестиций — около 20 миллиардов рублей, но это в прогнозируемом будущем, поскольку некоторые инвестиционные проекты расписаны на десятилетие.
Да, и сразу говорю как есть: иностранных инвесторов у нас нет. Очень много приходило, но, скорее всего, не боязнь рисков, а неуверенность в завершении процесса сыграла свою роль. Мы честно всем рассказываем, что у нас есть проблемы с логистикой, есть определенные ограничения с энергоресурсами, с газом, водой и так далее. Наверное, пока люди не созрели и не готовы. Хотя переговоры ведутся и сейчас они не остановлены.
- Один из самых тяжелых периодов российского Симферополя — блэкаут. Как столица его пережила?
- В целом хорошо, а оценили нас на «отлично». Мы заняли первое место среди крымских муниципальных образований по минимизации последствий энергетической агрессии. Были моменты, когда нужно было принимать решения в режиме реального времени, чуть ли не каждый час. Нам приходилось буквально вручную регулировать и распределять электроэнергию, ведь город потребляет 200 мегаватт, а нам выделяли 54. При этом нельзя было останавливать предприятия, которые занимаются безостановочным циклом работ, больницы, тех, кто обеспечивал нашу продовольственную безопасность. Это было сложно, всё преодолели. В тот период руководитель «Горэнерго» не справился, поменяли его на более опытного человека.
Я думаю, что из ситуации удалось выйти с минимальными потерями для населения. Мы всегда делали акцент на потребности людей. Где-то приходилось ограничивать бизнес, понимая, что это зима, людям нужно тепло, промышленность немного ограничивали. Но это в прошлом, и тот опыт, который мы заработали за этот период, неоценим, мы готовы к самым серьёзным ограничениям со стороны. Я согласен с главой республики, что сейчас Крым способен прорвать любую блокаду. Нам перекрывали воду, электроэнергию, продукты, транспорт и всё, что могли. Осталось только купол поставить. Мы готовы ко всему, система автономна, сейчас мы уже в других условиях.
- В Симферополе восстановили памятник Екатерине II, открыли памятник «вежливым людям», что дальше?
- На повестке дня памятник «ополчению всех времен». Лично считаю, что крымское ополчение сыграло одну из ключевых ролей в марте 2014 года. Увековечим. Этот русский дух, который присущ только нашим людям. Народная инициатива — наше оружие, против которого устоять просто невозможно. Мы установим монумент возле Совета министров Крыма, там уже есть закладной камень. Конкурс провели, есть эскизы, есть понимание, где мы будем брать финансирование. Есть задумки установить памятник Александру Невскому, открыть несколько мемориальных досок. Я за то, чтобы мы на территории города сохраняли память о пережитом, утвердили ее и знаками, и монументами, и мемориальными досками. Все это нужно.
- В столице не единожды украинские патриоты-вандалы разрисовывали символикой сопредельного государства те или иные объекты. Вот, недавно памятник украинскому поэту Тарасу Шевченко раскрасили. Как сейчас обстоят дела с подобными проявлениями «патриотизма»?
- В конце августа на Украине проходили государственные праздники, связанные с Днем независимости. В Симферополе не было ни одного факта «патриотического вандализма». Да, ранее, были разукрашен в цвета украинского флага памятник Тарасу Шевченко. Мы просто установили следящую видеокамеру. Таким же образом действовали, когда знак на въезде в Симферополь разрисовали. Ставим камеры и об этом публично говорим. Причем камеры в свободном доступе, а есть и те, о которых не говорим, причём с высоким разрешением. В те дни мы ждали провокаций, и нас предупреждали, что памятник Екатерине II, который мы недавно открыли, вандалы собираются испортить. Учитывая все это, ввели физическую охрану — казаков. Но сознание меняется. Мы раньше часто встречали проявления «украинского патриотизма», но сейчас это единичные случаи. Не знаю, может кто-то сейчас изредка выпьет и начинается эта натужная ностальгия.
- Со стихийной торговлей в столице полуострова борются?
- Как только начинали работать в администрации, мы провели анализ, и я скажу, что в среднем, по количеству торговых площадей на душу населения, мы превышали общероссийские показатели в три-четыре раза. По сути, у нас город был палаточно-торгово-ларечный. Какие-то киоски, хибарки, в которых нет ни культуры обслуживания, ни эстетики, не безопасности, ни санитарного контроля. Естественно, мы навели порядок, у нас были сносы, убрали много псевдо-ярмарок, но при этом восстановили ярмарки выходного дня, где продаются продукты питания. Это то, что нужно людям. А шмотье «трехкопеечное» уходит в прошлое. Думаю, осталось несколько лет до того, как нам дадут возможность, и мы перенесем все рынки за пределы города. А со стихийной торговлей можно бороться только тогда, когда нет спроса. Если люди не будут покупать, то, что продается с земли, что не сертифицировано, непонятного происхождения... Не будет покупателя, и стихийная торговля сама уйдет. Я не понимаю, почему люди берут «с пола» продукты по ценам, дороже, чем на рынках или магазинах? Может это привычка, леность мышления, домой идешь — по пути купил?
- Одно из проклятий Крыма в целом и Симферополя в частности — самовольные постройки. Как в столице с этим воюют?
- У нас создана комиссия по выявлению и предложению под снос самовольных строений. Последовательность действий проста: комиссия на местах определяет самовольные строения, подает предложения в Совет министров, который выносит решение, а мы — сносим. Почему не видно результатов? Есть определенные условия, связанные с курортным сезоном, но как говорил глава республики — придет осень, и мы этим займемся. Конечно, я не хотел бы никого пугать: мы в любом случае будем соблюдать закон, но незаконных строений в городе быть не должно.
У Собянина в Москве немного другая ситуация: сносы проходят вокруг станций метро, где собраны ларьки, а у нас подобные объекты точечно распределены по всему городу. Но, все равно, будем бороться. Закон для всех, не нужно создавать проблем окружающим. Один человек будет зарабатывать деньги, а сто человек вокруг него будут страдать? Такого не будет.
- Что вам запомнилось в период возвращения Крыма в состав России, какова ваша роль в этом?
- Я тогда занимал государственную должность. В четыре утра позвонили из силовых структур и сказали, что основные здания органов власти - Верховная рада и Совет министров - захвачены. Я спросил: кто захватил? Ответили, что не знают. Но буквально через несколько минут позвонили: «Свои, российский флаг подняли». Я сразу выехал в город. Везде стоит оцепление, пустые улицы, перекрытые дороги. Это сильно запомнилось. Потом мы пошли в Совмин, где нас собрал Сергей Валерьевич (Аксенов — ред.), ставил задачи. Надо было сохранить контроль над городом. Запомнились спокойные глаза ребят - «вежливых людей».
А моя роль... Когда принимались ключевые решения по проведению референдума, из муниципалов находилось в зале только я и двое моих коллег и около 50 депутатов.
- Тревога была, что не получится?
- Была тревога, когда радикально настроенные граждане 26 февраля штурмовали Верховный Совет республики. Когда они ворвались, мы как раз были внизу, на первом этаже. Они выломали двери, в руках у них были флаги, а древка — заточены. Ну, хорошо, с нами был «Беркут». Но было жутковато. Слава Богу, что все обошлось без жертв.
Беседовал Владислав Сергиенко.
Новости на Блoкнoт-Краснодар
