Зачем россияне тратят миллионы рублей за надгробия с сусальным золотом

Зачем люди сами себе заказывают надгробия, чем могут поживиться вандалы на кладбище и почему установить памятник – дорого: в рубрике «Лица города» учредитель и основатель организации, создающий памятные надгробия Андрей Хаустов.

Всем известно, что для того, чтобы сохранить память об ушедших, увековечить их образы и отметить место их последнего пристанища, на кладбищах устанавливают памятники и надгробия. Но кто-нибудь задумывался о том, как наносится портрет на надгробный камень? А как создаются фигуры и статуи? Наверняка, многих интересует и то, почему это так дорого. А знали ли вы, что некоторые люди заранее себе заказывают надгробные плиты? Есть и те, кто готов отдать за создание надгробий миллионы рублей.

Андрей Хаустов ответил «Блокноту» на самые интересующие многих вопросы, а также рассказал, как люди приходят работать в ритуальную сферу и почему суеверным там – не место.

Расскажите, где вы родились?

Я родился на Кубани – в станице Успенской Белоглинского района. Небольшая казачья станица, кто знает, тот поймет. Немного позже с родителями переехали в Кропоткин, я еще был ребенком. Тем не менее, корни в станице еще остались.

Как попали в Краснодар?

В Краснодар я приехал уже будучи студентом. В Кропоткине я окончил школу, а в краевой столице поступил в Кубанский государственный университет на художественно-графический факультет. Выбор направления был очевиден изначально – я с детства рисую.

В детстве как-то особо разнообразия увлечений не было, как и все мальчишки бегал, прыгал, но и рисовать любил.

Остались рисунки с детства?

Да, моя мама хранит в оптовых количествах. Но это нужно ехать к ней в Кропоткин, я, кстати, давно их не смотрел. Надо глянуть.

Куда решили пойти после окончания университета?

После окончания я сначала очень захотел стать кандидатом наук. Поступил в аспирантуру, но нужно было как-то зарабатывать. Город Краснодар в то время был для меня не чужим, но своего жилья не было. Приходилось снимать. Да и в целом, надо было становиться на ноги, ведь просить денежки у родителей как-то не очень. И вот, так я пришел работать на кладбище. Сначала художником, так как имел профильное образование. Портреты у меня хорошо получались. Я тогда увидел объявление, решил попробовать, почему нет? Пару дней проработав, стало жутковато немного. Даже больше пугал тот факт, что я рисую усопших людей, а ведь до этого рисовал живых. Потом втянулся, понравилось. Уже через пару недель стал мастером и так меня эта сфера и затянула.

Сколько вам было лет?

По-моему, 22 года. Я тогда понял, что не потяну аспирантуру, точнее, мог бы и потянуть, но появилось слишком много работы, я уже втянулся, и пришлось отказаться от аспирантуры. Это был 2009 год, кажется 24 марта. Это когда я первый раз пришел работать в эту сферу.

Проработав здесь какое-то время, не возникало желание уйти? Кошмары не снились?

Нет, кошмары не снились. Единственное, было непривычно и необычно рисовать усопших людей. Я иногда даже ловил себя на мысли, что, глядя на себя или своих родных, я изображаю как будто их на памятниках. Я, конечно, очень быстро отгонял от себя эти мысли. Это было вот в начале, когда я только учился писать портреты усопших, мне нужно было как-то визуализировать. А единственные портреты, которые всегда близко, это собственный и родных. Кстати, многие художники имеют свойство наделять портреты своими чертами. Это вот такая особенность. Приведу пример. У нас учились в университете два китайца, а натуры были европейцами. И все равно эти студенты изображали людей европейской внешности с ноткой азиатской. Просто потому что их мозг привык к своей внешности. В целом когда студенты пишут портрет одного человека — у всех он будет разный, и у всех портреты будут наделены собственными чертами. Потом уже с опытом человек начинает чувствовать характер другого и пишет более похожие портреты.

Вы пришли сюда художником, но как складывался ваш путь потом?

Пришел художником, да, работал в цеху. Очень хорошо работал и мне предложили должность получше. Потом со временем я понял, что могу заниматься этим делом самостоятельно - не только портретами, но и обработкой камня. В плане резки. Открыл небольшой сначала цех, куда начал нанимать людей и заниматься изготовлением памятников. Вообще, если говорить о полном благоустройстве могилы, то оно начинается, в наших широтах, с бетонной подушки, облицовки материалами, к примеру, тротуарной плиткой. Есть посложнее, например гранит или брусчатка. Потом памятник. Вообще есть два этапа работ, один я, как художник, называю «на пленэре», то есть на кладбище, и второй в цеху.

А на данный момент у вас какой масштаб производства?

Большой. На данный момент у меня производство есть далеко за пределами Краснодарского края — там происходит обработка блоков. Если памятник начинается с благоустройства на кладбище, то обработка камня начинается за две с половиной тысячи километров отсюда — на карьере. Там огромные горы, которые взрывают послойно, потом получившиеся блоки распиливаются на слэбы, а после на нужные нам размеры памятника. К нам сюда уже идут заготовки, и здесь мы занимаемся мелкой обработкой — гравировкой портрета, формы придаем, общаемся с клиентами. У заказчиков выясняем потребности, пожелания, где-то им подсказываем. Бывает такое, что клиенты желают что-то сложно реализуемое, либо реализуемое, но не практичное.

Например?

Например, из какого-нибудь мягкого камня, типа мрамора, сделать какую-то композицию, на которой стоит более тяжелый камень, к примеру, гранит. Понятное дело, что эта конструкция неустойчивая. Хотя реализуемая. Материалы есть такие, как керамогранитная плитка, которая не очень подходит для кладбища. Но люди пытаются заменить ею гранит. Просто хотят сделать подешевле, но мы пытаемся объяснить, что им придется переплатить, потому что придется переделывать каждые два года.

А можете рассказать поэтапно, как происходит нанесение надписи и портрета?

Ну в современном мире мы используем уже даже нейросети. Сначала всегда компьютер, где мы в программах моделируем надписи, редактируем фотографии. Бывает ведь такое, что заказчик просит родственника переодеть, фотография хорошая, но у него рубаха нараспашку, вот мы и редактируем. Потом идет одобрение макета, далее станки гравируют, делают, скажем так, первый слой. Художник, в наше время, дорабатывает. Он где-то своим профессиональным взглядом исправляет неровности, где-то иногда ошибки редактора, который делал все в программе. То есть доводит все до конца.

Самое сложное, это, конечно, уловить характер человека. Компьютер, к сожалению, этого делать не умеет. Для этого и нужны художники.

В конце покрытие специальными красками, защитой. Раньше художники делали все исключительно в ручном режиме, сейчас в этом смысла нет. Но есть еще люди, которые делают это все вручную.

А было ли такое, что люди говорили — не похож? Что в таком случае делать?

Было, но мы все стараемся согласовать еще в цеху, пока не поставили памятник. Потому что демонтажные работы сложные. Но сейчас это редкость. У меня все художники с образованием специальным, я не беру без художественного образования. Просто потому что мы не найдем общий язык, скажем так, с самоучками. Как раз-таки художники с заказчиками и решают спорные моменты, он сможет задать наводящие вопросы, что именно не похоже, и как это исправить. Может, морщинка не там, или родинка, ну всякое бывает. Почему может быть не похож? Потому что художник копирует фотографию, которую принесли родственники. Он этого человека никогда не видел. Зачастую бывает так, что фотография искажена — то человек прищурился, то моргнул, то качество плохое, то фотография из паспорта, где он еще молод. А они то его запомнили другим. И вот задача художника все эти неровности поправить и пообщаться с родными усопшего.

Сколько вообще стоит установить надгробия и от чего цена зависит?

Это, наверное, самый распространенный вопрос клиентов. И мой, наверное, самый не любимый. Памятник, который будет стоять долго и надежно под ключ, это, наверное, от 30 тысяч рублей. Мы делали и до 7 миллионов полностью. Там использовались особые материалы. Камни, редкие породы, которые трудно найти или трудно обработать. Есть множество дорогих элементов, таких как кованные ворота, или сусальное золото. Опять же, и некоторые надгробия напоминают дома, есть склепы, монументы, пантеоны. Разное бывает. Зависит от количества материала и от сложности строительных работ. Есть памятники, которые мы называем типовыми, стандартными. Для них обязательное условие — бетонное основание. Благодаря качественным работам он будет стоять долго.

С какими самыми странными запросами к вам обращались?

Раньше для меня было странным, что люди сами себе заказывают памятники. Потом со временем я к этому привык. В основном это делают старики, по большей части одинокие. Они понимают, что им никто этого не сделает, когда они уйдут, поэтому оставляют денежку родственникам на это дело. Бывало такое, что мне звонили люди и говорили: наша родственница умерла, но завещала обратиться к вам, оставила номер телефона. Я поднимал заказы, вспоминал с кем работал и чего она хотела. Бывает подзахоронение. Снимаются старые памятники, хранятся здесь, ждут своего часа, когда будет установлен новый памятник.

Когда приходят люди заказывать сами себе памятник известна только одна дата — рождения. Дата смерти неизвестна никому, поэтому она остается открытой. Но был в моей практике случай, очень давно, когда обратилась женщина, оставившая точную дату смерти на памятнике. Она была уверена, что умрет именно в этот день. Я, к сожалению, эту дату не помню и проверить не могу, сбылось ли ее предсказание или нет, но годиков она приписала себе еще достаточно. Это вот очень странный случай.

А из самых необычных надгробий, которые вам приходилось делать?

Мне запомнился дедушка, который сделал памятник жене, но на нем был и он, в полный рост. То есть он приходит на могилу к жене, а там он — на памятнике. Они даже одеты в свадебные наряды.

А вам когда-либо приходилось отказываться от выполнения работы?

Отказываться нет, мы должны помочь людям. Единственное, что я мог сказать, что человеку нужно прийти попозже. Особенно, когда похоронили детей. Когда родители теряют детей, проходит немного времени, сознание немного спутанное. Они даже больше не увековечить хотят своего ребенка, а как будто оживить его. В общем, они сами не понимают, чего хотят. Или хотят того, чего человек сделать не может. Поэтому мы советуем прийти немного позже.

Кого сложнее всего вам было изобразить?

Детей, конечно. Особенно, когда у меня родился первенец. Я вообще от изображения детей на памятниках отошел. Не мог. Хотя до этого я относился к этому как просто к работе. Это были всего лишь портреты со своими задачами. Если старый человек, важно не пропустить ту самую морщинку в нужном месте. Если девушки молодые, не дай Бог испортить макияж. А дети, они в целом рисуются сложнее. У них гладкое лицо, без морщин и макияжа. Нет чего-то, за что можно зацепиться, улавливая характер. В общем, детей мне было трудно рисовать после того, как родился ребенок у меня. Позже свыкся, стал к этому проще и спокойнее относиться.

Какая география у ваших памятников?

Она обширная. Отправлял даже на Камчатку. Ему порекомендовали нас знакомые, и у него появилась возможность бесплатно доставить из Краснодарского края на Камчатку. Мы сделали, погрузили в «Газель», и отправили. Работали в режиме онлайн. На самом деле, сейчас это все чаще. Когда люди пишут онлайн, присылают фото, пожелания, мы согласовываем макеты, все делаем, приезжаем устанавливаем и делаем полный фотоотчет.

А вообще есть у вас какие-то стереотипы или приметы?

Нет, я не суеверный человек. Работая на кладбище, им просто невозможно быть. Я видел людей, которые были определенные суеверия, привычки. Долго они тут не продержались. Часто ведь кладбище привлекает, как бы их красиво назвать, оккультных людей. Хотя я их называю больше сумасшедшими. В особенности тех, которые разбрасывают всякие куклы Вуду и прочую ерунду. Бывало такое, что они на похоронах, пока люди в горе, подкидывали в гроб что-то. Или с землей закидывали в могилу свои принадлежности.

А нет, я особо, честно, несуеверный человек. Особенно работая на кладбище, наверное, даже не стоит быть суеверным. Иначе не получится. Я видел людей, у которых были определенные суеверия, привычки и так далее. Поверь, я не знаю, как это называть. Они долго не задерживались. Потому что тут можно их много увидеть, я думаю, при желании. Не знаю, кем они себя считают, может ждут, пока их в популярную передачу позовут.

А часто портят памятники?

Часто, особенно воровство. Воруют детали памятников, надгробий. Происходит это не посторонними людьми, а работниками. К примеру, привезли на установку надгробия, забыли какую-то часть, и решили не возвращаться, а взять с другой могилы. В особенности, если какие-то типовые вещи. Полиция таких часто ловила.

Мародеры разбивают памятники, да. Подростки в основном. Им заняться нечем, они рядами памятники валят.

Было ли такое, что на кладбище вы узнаете памятники своего производства?

Конечно, постоянно. Я бывает иногда посмотрю, где-то испачкалось, где-то нужно что-то поправить, отправляю работников. Нам не сложно, людям приятно.

А вы их все запоминаете?

Не все запоминаю, но есть почему-то, которые запоминаются. По кладбищу едешь, и они как-будто сами смотрят. Поворачиваешь голову. О! Иногда здороваюсь. Вот, уже суеверия пошли (смеется).

Ваши дети хотели бы пойти по вашим стопам?

Дочка, наверное, только. Она, так же как и я, рисует. Ей семь лет, она очень талантливая. Несмотря на то, что у нее и гаджеты, и компьютеры, она много рисует. Если она в будущем решит пойти на кладбище работать, пожалуйста, это ее выбор.

Есть ли планы на будущее?

Да, просто жить, вырастить детей хорошими людьми и так же помогать людям создавать долгую память своим близким и родным.

Инна Еремеева 

Видео: Сергей Трубин